Кюхельбекер и пушкин, Пушкин и Кюхельбекер тролли 80 lvl. | Пикабу
Мы знаем, как жадно интересовался Пушкин Кюхельбекером, вернувшимся в г. Совместное использование информации Администрация Сайта ни при каких обстоятельствах не продает и не передает в пользование Вашу личную информацию, каким бы то ни было третьим сторонам. На своих лекциях рассказывал студенткам о важности свободы. Поэта отстранили от службы.
Стихотворение "К другу стихотворцу", которым дебютировал молодой Пушкин в печати , обращено к его лицейскому товарищу и поэту Кюхельбекеру. Арист, не тот поэт, кто рифмы плесть умеет Хорошие стихи не так легко писать, Как Витгенштейну французов побеждать.
Пушкину принадлежит также значительная часть лицейских эпиграмм на Кюхельбекера - злых и не всегда справедливых. Насмешку вызывали первые литературные опыты "Кюхли". Позднее, уже в е годы, Кюхельбекер примкнул к литературной группе младших архаистов А.
Грибоедов, П. Катенин, А. Жандр и вместе с ними боролся против так называемой "легкой поэзии" и элегической поэзии Жуковского, противопоставляя им "высокую" гражданскую поэзию, прославляющую свободу и обличающую деспотизм. Архаичность стиля поэзии Кюхельбекера стала в эти годы причиной насмешек, пародий и эпиграмм.
Все это усугублялось неуклюжей внешностью и неуравновешенным характером поэта. Корфа,- предметом наших неистощимых насмешек в Лицее за свои странности, неловкости и смешную оригинальность. С эксцентрическим умом, с пылкими страстями, с не обузданной ничем вспыльчивостью, он всегда был готов на всякие курьезные проделки Несмотря на все это, Пушкина связывала с Кюхельбекером взаимная и долголетняя дружба.
Он ценил в нем его любовь к поэзии, литературный вкус и широкую эрудицию. Прощаясь с Лицеем в году, Пушкин посвятил своему другу задушевное стихотворение "Разлука", в котором обязался быть верным "святому братству".
В послелицейское время они продолжают постоянно встречаться - в петербургских литературных кружках, на лицейских годовщинах и в пансионе при Главном педагогическом институте, где Кюхельбекер преподавал российскую словесность, а брат Пушкина Лев был его учеником. Он пел те дальные страны , См. Даже стих: Он пел поблеклый жизни цвет — встречающееся у Кюхельбекера в ранних элегиях выражение: Цвет моей жизни не вянь Отцвели мои цветы Дальнейшая тема Ленского — «друзья» Он верил, что друзья готовы За честь его принять оковы И что не дрогнет их рука Разбить сосуд клеветника Тема «враги и клеветники» — ясно определилась в его творчестве в г.
Просв, и Благотв.
Таланту что и где отрада Среди злодеев и глупцов? Бессмертие равно удел И смелых вдохновенных дел И сладостного песнопенья! И ты, — наш юный корифей, — Певец любви, певец Руслана! Что для тебя шипенье змей, Что крик и Филина и Врана? Выражение « принять оковы » вводит еще одну характерную, и при этом резко индивидуальную, черту лирики Кюхельбекера; с г.
Таково послание «К друзьям на Рейне», времени его путешествия : «Да паду же за свободу, За любовь души моей, Жертва славному народу, Гордость плачущих друзей». В окончательном виде это место выдержано в абстрактных тонах: Что есть избранные судьбами Людей священные друзья, Что их бессмертная семья Неотразимыми лучами Когда-нибудь нас озарит, И мир блаженством одарит.
Человек был счастлив и бессмертен, но его погубил «мгновенный призрак наслажденья»: И человек его узрел, И в призрак суетный влюбился; Бессмертный вдруг отяжелел И смертным на землю спустился; И ныне рвется он, бежит И наслажденья вечно жаждет, И в наслажденьи вечно страждет И в пресыщении грустит.
Смягченный его скорбью Кронион создает из духов поэтов и посылает их на землю: Да внемлет в страхе все творенье: Реку — Судеб определенье, Непременяемый закон! В страстях и радостях минутных Для неба умер человек, И будет дух его во век Раб персти, раб желаний мутных. Когда избранники из вас , С бессмертным счастьем разлучась , Оставят жребий свой высокий, Слетят на смертных шар далекий И, в тело смертных облачась, Напомнят братьям об отчизне, Им путь укажут к новой жизни: Тогда с прекрасным примирен , Род смертных будет искуплен.
Это до конца объясняет приведенные выше «темные» стихи Пушкина: избранные судьбами «Людей священные друзья Пушкин опустил в строфе именно последние пять стихов, в которых наиболее ясно сказывался намек на стихи Кюхельбекера.
Цари святого песнопенья В объятьях даже заблужденья Не забывали строгих дев. Сравнить с Ленским строфа IX В свете отношений к Кюхельбекеру неожиданный смысл приобретает строфа XVI, посвященная спорам Онегина и Ленского: Меж ними все рождало споры И к размышлению влекло: Племен минувших договоры , Плоды наук , добро и зло , И предрассудки вековые , И гроба тайны роковые , Судьба и жизнь, в свою чреду Все подвергалось их суду. Между тем все это — конкретные темы «споров» и «размышлений» Кюхельбекера и Пушкина в лицее.
Нарушение этого принципа ведет к тирании и нарушает общественны— договор. Кюхельбекер в лицее является, как мы видели, учеником Руссо и Вейса. В «Словаре» Кюхельбекера находим: Добродетели. Самые высокие добродетели отрицательны. Находить удовольствие в произведении добра есть награда за произведение добра и награда сия не прежде приобретается, как по заслуге.
Добродетельный человек. Если бы душа человеческая осталась свободною и чистою то-есть: не соединенною с телом , можно ли бы вменить ей в достоинство когда бы она любила царствующий порядок и следовала бы ему?
Доброта и великость синонимы. Злодеяния и преступления. Есть злодеяния, которые несут преступления, и преступления, которые несут злодеяния. Злодей величайший.
Вор обыкновенно лишает меня одного только излишка, без коего могу обойтись или вещи необходимой только на минуту; по большей части собственная нужда заставляет его красть, опасность сопутствует ему: он сверх того не имеет тех благородных чувствований, которые бы должно вселять хорошее воспитание.
Убийца отнимает у меня одну только жизнь, к коей в многих случаях должно бы быть равнодушным по причине равновесия зла и добра, встречающихся в ней: он причиняет боль мгновенную и лишает общество одного только члена.
Но преступный правитель, который принимает за правило угнетение и жестокость; который похищает у своих сограждан спокойствие, свободу, продовольствие, просвещение и самые добродетели; который жертвует своекорыстно; который, имея изобилие во всех потребностях, допускает подкупить себя, чтоб удовлетворить своему тщеславию; который продает свои дарования, свое влияние, свой голос несправедливости или даже врагу отечества; старается отнять у целого народа первые права человека, первые наслаждения жизни и недовольный порабощением настоящего поколения, кует цепи для племен еще нерожденных, — отцеубийца святой в сравнении с этим человеком!
Однакожь подобные чувствования не так редки, их многие почитают за самые естественные. Боль телесная, кажется, служит к тому, чтоб удалить человека от того, что ему вредно; без нравственного зла не могла бы существовать добродетель. Она по большей части состоит в пожертвовании самим собою для пользы других; но в рассуждении кого могли бы мы быть добродетельны, еслибы все наслаждались возможным щастием?
Приведенного из лицейского «Словаря» материала, думается, достаточно для того, чтобы уяснить, что и «добро» и «зло» были вовсе не абстрактными или безразличными моральными формулами в этом пересчете споров и размышлений Онегина и Ленского, начинающемся «Общественным договором».
Общая формула Вейса, которою начинается глава «О добродетели»: Добро может быть то, что споспешествует к общему благополучию Зло есть то, что вредит общему благу» Добро и зло — в лицейских «спорах» и «размышлениях» Пушкина и Кюхельбекера, легших в основу второй главы, — слова гражданского, точнее — якобинского смысла и значения. Тот же смысл имеет и еще один стих «пересчета»: И предрассудки вековые. Глинки в книге Вейса находим главу «О предрассудках» 39 : «Сколько странных обычаев, неверных мнений и отвратительных гнусностей и бесчеловечий в прежних веках постановлены были законами и одобряемы народами» стр.
Далее перечисляются: идолопоклонство, жертвоприношения, гонения за веру в новейшей истории: «Мы трепещем от ужаса, слыша, как Каннибалы, отмщевая пленным своим неприятелям наижесточайшим образом, по неслыханных над ними мучениях, превращают тела их себе в пищу, — но мы бесчеловечные, разве забыли, что история наша, проклятия достойная, изобилует всеми сими мерзостями, потому что просвещение наше и побудительные к тому причины соделывают нас еще виновнее» стр.
Таким образом «предрассудки вековые» — это религиозные суеверия. Если вспомнить, какое политическое значение имела в десятилетие — гг. Стиху: « Любопытно, что абстрактная пара — « Судьба и жизнь » — заменили собою в этом пересчете, в строфе XVI, конкретную, но нецензурную формулу черновика: « Царей судьба »: И предрассудки вековые, И тайны гроба роковые, Царей судьба — в свою чреду Все подвергалось их суду.
Это тоже отголосок реальных лицейских «споров и размышлений».
Это — конец обширной статьи Вейса «О страстях». Приводим главные ее положения: «Токмо шесть главных побудительных причин возбуждают страсти простого народа: страх, ненависть, своевольствие, скупость, чувственность и фанатизм: редко вышшия сих побуждений им управляют.
Сие самое исступление воспламеняло рвением Регула, Деция и Винкельрида принесть себя в жертву отечеству.
