Рифма к слову президент, Рейх и Россия: параллели сходятся?
Первые его рассказы были посвящены гражданской войне. Он внезапно просыпается. Новый этап жизни оперы начался 1 декабря года в Санкт-Петербурге, где в присутствии и под руководством автора состоялась мировая премьера оперы в полной композиторской версии на сцене. На всякого короля найдётся шут придворный. Родион берет топор.
Есть ли опасность мировой войны? Наш гость академик, историк и политолог Юрий Пивоваров, историк Никита Соколов. Настоящий материал информация произведен, распространен и или направлен иностранным агентом Соколовым Михаилом Владимировичем, либо касается деятельности иностранного агента Соколова Михаила Владимировича. Михаил Соколов: 30 января исполняется 90 лет прихода Гитлера к власти в Германии.
Сегодня наши гости — историк и политолог академик Юрий Пивоваров и историк Никита Соколов. Практики нацизма и путинизма заставляют сегодня думать о политических параллелях, сходстве и несходстве диктатур. Мы сегодня поговорим об исторической памяти и о том, как это используется в политических в том числе целях, на какой основе вырос нацизм.
Каковы были, на ваш взгляд, идейные предпосылки для возникновения нацистского движения в Германии? Помнится, еще в начале ХХ века было достаточно мощное политическое течение, империалистическое и антисемитское, которое влияло на все слои общества. Юрий Пивоваров: Я думаю, что атмосфера, которая предшествовала нацизму, которая в известном смысле породила нацизм, по-настоящему сложилась в Германии после ее поражения в Первой мировой войне — это е годы, это Веймарская Германия, город Веймар, где была принята Конституция Германии.
И это город, где прошло Национальное собрание — это их Учредительное собрание, которое их матрос Железняк не разогнал, была учреждена республика. Что касается атмосферы, то ее разогревали в е годы выдающиеся германские мыслители, увы, следует это признать, к сожалению. Потому что действительно такие люди, как Хайдеггер или Карл Шмидт, Эдгар Юнг и так далее — это все звезды первой интеллектуальной величины мировой.
Тем не менее, эти люди готовили дорогу нацизму. Когда нацизм пришел к власти, все эти философы, социологи, политологи, юристы, они нередко морщились и говорили: как грубо, как примитивно. Да и сами "мясники", которые пришли к власти, национал-социалисты, они тоже смотрели на своих идейных отцов так: очкарики, белоподкладочники, совершенно не понимают немецкого народа. Но все объяснить этим мне бы не хотелось, что такая атмосфера складывалась, Германия проиграла войну, ее поставили на колени, Версальский мир был по отношению к Германии жесткий, французы и бельгийцы, которые оккупировали Рурскую область, Западная Германия промышленно весьма развитая, вели себя неподобающим образом.
Великий народ потерял земли, потерял в населении. Это такая милитаристская страна, которой разрешили иметь армию не больше ста тысяч человек, без авиации, без всяких других серьезных вооружений. Много было таких причин. Великий экономический кризис —33 года, который со страшной силой ударил по капиталистическому миру, прежде всего пострадали Соединенные Штаты, эпицентр этого кризиса, и Германия, слабое звено в те времена, пользуясь ленинской метафорой, слабое звено в этой цепи империализма, капитализма.
К тому же германская экономика была очень сильно завязана на американскую, на американские инвестиции, а здесь все это полетело в никуда. Это тоже способствовало. Но опять же, чем дольше живу, тем меньше мне хочется объяснять какие-то страшные события объективными причинами. Вот, русской революции не было бы, если бы не было Первой мировой войны и чего-то еще. Немецкой национал-социалистической революции не было бы, если бы не было всех этих обстоятельств.
Михаил Соколов: Были ли подобные течения преднацистские в России дореволюционной или потом эмигрантской, наоборот, в современности, что-то похожее, какие-то группы сторонников "русского мира" и так далее? Все-таки мы видим, в Германии происходила часть общемирового процесса, в каком-то смысле он дублировался в России? Никита Соколов: Да, безусловно, Россия в этом смысле совершенно не была особицей от мира.
Ровно те же идеи, которые в е годы развивал Гитлер и его партия, уже до революции развивались в России разнообразными националистами, причем не только русскими. В общем, была вполне обширная подготовлена идеологическая почва для фашизма. Юрий Сергеевич упоминал о философах первой величины германских, так ведь были довольно крупные российские философы, которые вполне попали под обаяние фашизма и как-то видели в нем светлое будущее человечества.
Российские современные политические деятели очень любят цитировать Ивана Ильина, это их как-то совершенно не смущает. Михаил Соколов: Кроме того, наверное, есть то, о чем говорил Юрий Пивоваров, это эффект военный.
Германская империя и Российская вступили в войну, марксисты считали войну закономерной, некоторые историки теперь считают, что роль случайности очень велика, роль личности и Вильгельма, и Николая, потом и Ленина в финале. Этот эффект поражения Германии года и утрата империи, на ваш взгляд, похож на шок, который испытала Россия, например, после роспуска Советского Союза в году? Никита Соколов: В фактической стороне дела, конечно, сходства мало, а вот в аранжировке медийной и идеологической сходство, безусловно, есть.
Когда первые лица российского государства ныне говорят о разделенном народе, об утрате территорий, о роспуске Союза как о величайшей геополитической катастрофе — это все, конечно, заставляет вспомнить, и отчасти они и воспроизводят на самом деле риторику Гитлера. Я это слышу с года, со знаменитой мюнхенской речи Владимира Путина. Михаил Соколов: Давайте о субъективном факторе теперь. Действительно, бывший художник и солдат Адольф Гитлер стал роковой личностью, которая предопределила успех партии нацистов.
Как вы думаете, без его харизмы тотальный режим в Германии не возник бы, несмотря даже на этот массовый ресентимент, который был после поражения? Юрий Пивоваров: Я думаю, что он бы возник.
Гитлер, конечно, сыграл очень важную роль, как Ленин в русской революции, как Троцкий в русской революции, как Сталин в становлении тоталитарного режима. Конечно, роль личности всегда велика, поскольку история — это есть рассказ о людях, а не о чем-то еще. Я нахожусь в Германии, все последние дни прилип к телевизору и смотрю документальные кадры, е годы, начало х годов, е годы, огромная масса этих кадров, кажется, уже много лет смотрю и не могу пересмотреть.
Эти ликующие толпы людей, эта всеобщая любовь к фюреру и ненависть к евреям, к коммунистам и прочее. Я недаром вспомнил коммунистов, поскольку очень многие сравнивают национал-социализм немецкий и советский коммунизм.
Все-таки ради правды надо сказать, что именно коммунистам был нанесен первый удар нацистами, именно коммунисты стали первыми жертвами. И коммунисты в уличной борьбе, была борьба не только идей и каких-то политиков, членов парламента, руководителей партий, но и была уличная политика очень активная, очень важная, где коммунисты по-настоящему противостояли этим специальным отрядам, мешали им абсолютно залить кровью Германию, поскольку это были отряды головорезов.
Я думаю, что национал-социализм, как и большевизм, не были никем и ничем запрограммированы, но они могли произойти, они произошли. То же самое, как сегодняшняя диктатура, тиранический режим Путина и его окружения, он не был запрограммирован, он не был реализацией некоего исторического закона, но он мог быть, и были основания для этого, и вот это произошло.
Но тут очень важно, что в том же году в России, в году в Германии много зависело от конкретных личностей. Коллега Гинденбурга Людендорф лег за пулемет и остановил бегущих немецких большевиков к Рейхстагу, не он один, вместе со своими адъютантами залег.
В Петрограде не оказалось осенью года такого русского Людендорфа, к сожалению. Потому что тогда в году захват власти немецкими большевиками был вполне реален. Я думаю, что немецкие дела лучше все-таки оставить самим немцам, тем более что современная Германия, вы показывали выступление председателя Бундестага, она говорила о том, что обеспокоена антисемитскими тенденциями, которые сохранились в обществе, я думаю, в общем и целом Германия не наступит на эти грабли еще раз.
Кроме всего прочего, существуют жесткие законы в федеративной республике, карающие всякую символику нацистскую воспроизводить, руки вскидывать в соответствующем приветствии, за это очень строго судят. Но в основе лежит, конечно, моральное неприятие общества. А вот нам бы подумать, потому что можем окончательно сорваться в пропасть.
Мы и так находимся в рамках тиранического неототалитарного режима, для меня это несомненно, который уничтожает последние очаги гражданского общества, как Хельсинкская группа, Сахаровский дом. Нам бы подумать и себе бы на ус намотать, что у нас происходит и что у нас может происходить, чего не надо делать в этой ситуации.
В России, например, без этой личности возник бы нынешний режим агрессивный, который некоторые эксперты называют открыто фашистским?
Никита Соколов: Открыто фашистским его назвал пока что Тимоти Снайдер, больше я не знаю, в основном все-таки используется как скорее пропагандистское клише и публицистическое.
Снайдер все-таки претендовал на научное подтверждение этой квалификации, но пока не очень понятно. Дело в том, что вопрос ваш адресован скорее не к историку, а к социологу.
Я внимательно слежу за социологами в России, по всей видимости, прав Григорий Юдин, который говорит, что все-таки корень нынешней болезни России в ее слабых институтах, которые позволяют собой манипулировать совершенно противозаконным и аморальным способом. Современная количественная социология в России невозможна, поскольку действительно атмосфера вполне тоталитарная. Девять из десяти респондентов отказываются отвечать вообще, поэтому опросной социологии просто не существует, мы опираться на ее данные не можем.
Что на самом деле думают российские граждане, мы в точности знать не можем. Мое сильное подозрение, что страна по большей части испугана чрезвычайно, затерроризирована буквальным образом.
Мне кажется, роль личности не столь велика, мне кажется, решающую роль сыграли институты, которые ни в годы перестройки, ни в годы реформ начала х годов совершенно не подверглись никакому реформированию. А главное, не были совершенно затронуты реформами самые существенные институты для воспроизводства общества, которые производят человека — институции социализации.
Совершенно не была реформирована школа, она по-прежнему осталась таким концлагерем. Совершенно не была реформирована тюремная система, для России чрезвычайно важная, поскольку очень многие через нее проходят. Совершенно не была реформирована в этом смысле армия, не в техническом смысле, а именно в смысле атмосферы, духа товарищества и вообще обычаев, в ней царящих. Эти три главных института совершенно в России не были затронуты. Поэтому, как отчасти справедливо говорит Лев Гудков, директор Левада-центра, продолжается воспроизводство по существу типологически человека советского типа.
Человек, который готов смотреть в рот начальству и гадить на голову нижестоящему. При этих двух обстоятельствах — наличие таких институтов и наличие такого человеческого материала, как-то скатывание в тоталитарный режим, на мой взгляд, неизбежно. Михаил Соколов: Я тоже хотел заметить, что были такие важные шоки, о которых говорил Юрий Пивоваров. В Германии это была Великая депрессия, до этого инфляционный шок, а в России, например, дефолт года, который встряхнул экономику и общество очень сильно.
Опять же, то, что было парламентом, парламентом не вполне являлось. Могло ли сообщество институтов, которые были в Германии, в России, противостоять таким шокам, которые произошли объективно, и такому натиску дезориентированных масс, особенно дезориентированных с помощью достаточно талантливой пропаганды?
Юрий Пивоваров: Если говорить о Германии, то могли, конечно. До года в немецком парламенте, в Рейхстаге, сидела так называемая "большая коалиция". Это словосочетание нам более известно из истории Федеративной республики Германии, но "большая коалиция" возникла еще в кайзеровские времена, когда в Рейхстаге несколько партий создали такой центристский блок: социал-демократы, самая многочисленная фракция в Рейхстаге еще до первой мировой войны, католическая партия "Центр", прообраз нынешнего Христианско-демократического союза, и ряд либеральных партий, более радикально либеральных, менее, с каким-то националистическим уклоном, без оного и так далее.
Эти партии создавали "большую коалицию", которая, собственно говоря, и поставляла премьер-министров, канцлеров. Но во времена Веймарской республики эта коалиция тоже действовала очень удачно.
Она развалилась к концу х годов в силу различных интриг, зависти, каких-то обид из-за непонятно чего, чем, безусловно, пользовались радикальные силы, которые вошли в парламент и усиливали себя, — это нацисты и коммунисты. То, что произошло в Германии, приход к власти Гитлера — это завершение долгого процесса.
Гитлер был не первым канцлером, назначенным президентом, это все было заложено в Конституции. Здесь мы должны обратить внимание на Конституцию, что в России, безусловно, никогда на нее всерьез внимания не обращали, лишь бы только ее покалечить, что и сделали в последние годы.
В германской Конституции было записано, что президент может сам формировать правительство, если в парламенте нет коалиции достаточной, что давало ему безграничный практически простор. Что Гитлер был проходимец — это было ясно и так, что Гитлер был вообще не человек политического истеблишмента.
Добавлю в скобках, что он гражданином Германии стал только в году, за полгода до того, как стал премьер-министром Германии, он был гражданин Австрии. Германские институты были, но не сработали, наоборот, они стали рассыпаться. Конечно, Великая депрессия, великий экономический кризис, когда 6 миллионов безработных, наш дефолт по сравнению с тем кризисом был мягким еще, у нас не было несколько миллионов очевидных безработных, которые становились очень быстро жертвой пропаганды, всяких радикальных врунов.
Тоже за этим надо всерьез следить нам, не только за институтами. Демагогическая реакционно-консервативная идеология, так называемый молодой консерватизм, как-то недоглядели люди немецкие, что это перевоспитывает людей. Эти гениальные головы, как у Хайдеггера или Карла Шмидта, конечно, они имели влияние на германскую интеллигенцию.
То же самое у нас, мы совершенно спокойно живем десятилетиями с газетой "Завтра", которая ничем не отличается, а иногда бывает хуже, чем газета нацистов. Мы спокойно совершенно слушаем пропаганду каких-то людей, улыбаемся — чудаки, фантазеры.
Нет, это не так, это очень опасно. Конечно, мы говорили о роли личности, нацистам повезло, что у них был Гитлер, человек харизматический, безусловно, человек с мощной энергетикой. Он был бездарен абсолютно как художник, он был бездарен как мыслитель, его "Майн Кампф" читать невозможно не только из-за ее звериных взглядов, но из-за того, что это совершенно неталантливо, неувлекательно.
Тем не менее, это сыграло, и символика, и вся ритмика их особенная, создание отрядов паравоенных типа СС и СА, которые просто террор устроили на улицах. Я в Берлине живу рядом с огромным зданием, которое построено было перед Первой мировой войной, где в году показывали фильм "На Западном фронте без перемен", американский фильм, фильм пацифистский. Геббельс, который был гаулейтером Берлина, тогда нацисты еще не были у власти, но у них были парторганизации, он возглавлял парторганизацию Берлина, он привел сюда нацистскую молодежь к показу этого фильма, она начала избивать молодежь социал-демократическую и коммунистическую.
Те объединились, я большой непоклонник коммунизма, но в этом случае я был за коммунистов, очень рад, что коммунисты с социал-демократами объединились и выкинули вон, дали по морде молодчикам, которые туда явились. Все это очень опасные вещи, все эти паравоенные организации, которые где-то воюют, что-то такое делают, имеют свои средства. В случае чего они могут выйти на улицы, и никакой не ОМОН, а они начнут запугивать людей и бить людей.
Немецкую Конституцию писали великие юристы, ее редактировал великий социолог всех времен и народов Макс Вебер, тем не менее, видите, какая штука — они дали невероятные права президенту, которыми в реальности он воспользовался.
Михаил Соколов: И в России тоже президент воспользовался своими правами.
Юрий Пивоваров: Я к этому и клоню. Есть какие-то вещи поразительно схожие, они могли быть или не быть, но они есть.
Старый президент вручает жезл премьер-министра в Германии, а в России президента молодому эффективному человеку, человеку корневому и одновременно не чуждому интеллектуальности, как казалось. Да, это вещи очень похожие. Все эти лозунги "Будет Путин, будет Россия" — это же перелицовка старого немецкого лозунга. Эта персонификация, этот вождизм — это важнейшие вещи в этих режимах, это очень сильно действует.
Культ личности — это мягкая и смешная форма, а настоящий жесткий культ и не личности даже, а какого-то символа, он крайне опасен, и мы это можем уже сейчас наблюдать. Мы можем спорить, фашистский, не фашистский — это все слова. Я не употребляю "фашистский", потому что это в Италии, мне проще сказать "тоталитарный" — это менее определенный, скорее метафора, тем не менее, она улавливает очень важное.
Когда человека бьют в подвалах НКВД или гестапо, в конечном счете все равно, от имени тоталитаризма, фашизма, авторитаризма, ему больно — вот что самое главное. Полное подавление личности, включая физическое подавление. Мы сейчас можем наблюдать, что сейчас делают с Навальным, — это же и больно, и стыдно будет потом.
За что? За то, что он имел собственную точку зрения и не скрывал ее, наоборот, ее репрезентировал? Никита Соколов: Все-таки, скажите, пожалуйста, ложное у меня впечатление или оно небезосновательное, мне казалось, что все-таки в Германии за 12 лет фашизма нацистам не удалось разрушить окончательно судебную систему. Юрий Пивоваров: Удалось, конечно.
Вообще есть такой термин в немецком правоведении "двойное государство". Одно государство традиционное — Веймарская республика, с некоторыми изменениями, а второе нацистское государство со своей судебной системой, со всеми делами, с исполнительными органами и так далее.
Причем веймарское постоянно сужалось и умирало, то нацистское расцветало и увеличивалось. В конечном счете за 12 лет гитлеровцам не удалось так перепахать ткань общества, как это удалось большевикам за 70 с лишним лет.
Много отличий: частная собственность в одном месте запрещена, в другом нет. Полностью разрушены традиции в одной стране, а в другой нет. Но вместе с тем, хотя Гитлер особо не закрывал церкви, но уже в году в Рейхстаге кричали: ты или христианин, или немец.
С другой стороны были постыдные конкордаты Третьего Рейха в Римско-католической церкви. Никита Соколов: Но при этом был кардинал фон Гален, который не молчал, возвышал голос против всех этих уродств.
Юрий Пивоваров: Разумеется. Но и у нас был патриарх Тихон, который возвышал голос. Я думаю, что германская диктатура столько антихристианская, что и большевистская. Были герои-священники, была исповедующая церковь — это были люди, которые обучали еврейских детей, спасали их.
А с другой стороны было движение арийских христиан, которые утверждали, что явление Гитлера — это второй приход Христа на Землю, что Христос был не евреем, а арийцем. Михаил Соколов: Я хотел спросить все-таки о пути к войне. Германия Гитлера сразу ставила цель после консолидации, уничтожения оппозиции, которая была революционной и заняла буквально очень короткий период, ставила целью восстановление имперского статуса мировой державы.
У меня весело! Игра в жмурки. На сцене высвечивается комната Разумихина, куда хозяин приводит Раскольникова. Тот пришел сюда в надежде наконец поесть. На столе остатки пира. Комната полна студентов и студенток, шумно и весело играющих в жмурки. Водит маленький толстенький человек в мундире министерства юстиции.
Он явно душа этой вечеринки. На глазах у него черная повязка, чтобы не видеть тех, кого он должен ловить «Ты ищи, ищи. Лови, лови, лови…». Порфирий «находит» Родиона. Играя на публику, демонстрируя проницательность, опознавая на пальце Родиона кольцо — подарок матери, заводит разговор о статье Раскольникова, которую недавно прочитал «Читал, читал, читал статейку вашу…».
Раскольников пытается объяснить, что смысл его статьи сводится к тому, «что ведь не все же люди муравьи, и гений не черта людскому сору. Таит он мысли гордые свои и в грозном деле ищет им опору! Порфирий однако интерпретирует смысл статьи по-другому: «если нет значка подвинься и закон не задевай, если есть значок, резвися — кого хочешь убивай!
Студенты надевают маски на себя и танцуют вокруг Родиона, которому кажется, что он попал в кошмарный сон «Каравай, каравай, кого хочешь выбирай. Каравай, каравай, кого хочешь убивай…». Разгулявшиеся студенты «заворачивают» хоровод, который кружится все быстрее и быстрее. В центре его оказывается Раскольников. Постепенно хоровод разваливается и превращается в неуправляемую орущую толпу, полную агрессии.
Наконец Раскольников вырывается из этой безумной толпы и стремительно выбегает из квартиры Разумихина. За всем происходящим молча, внимательно наблюдает Порфирий Петрович. Речитатив Раскольникова «Кольцо, материнский подарок». Родион бредет по Сенной. Он так и остался голодным. И денег у него больше нет. Слышны шаги прохожих, тихий смех, проезжают экипажи с колокольчиками…. Родиону слышится голос матери «Поел бы ты, Родя».
Раскольников вынужденно решает заложить кольцо — материнский подарок. Комната Старухи-процентщицы наполнена звуками различных часов: тиканьем, разнообразным боем, отбивающим время без всякой логики, шипением пусковых механизмов, — словом, заложенные вещи живут своей жизнью. Раскольникову вдруг показалось, что закладные вещи, которыми набита комната Старухи-процентщицы, начинают «оживать».
Они приходят в движение и проплывают мимо изумленного Родиона в замысловато-механическом танце. Бьют большие напольные часы. Раскольников приходит в себя, стряхивая это наваждение.
В записи оперы этого фрагмента нет. Родион закладывает кольцо. Старуха соглашается принять кольцо в заклад за девяносто копеек с условием отдать рубль. Раскольников в отчаянии от собственной нищеты и безвыходности. Он роняет монету. Она со звоном катится вниз по ступенькам, и он, неловко пытаясь догнать ее, попадает в «квартал красных фонарей». Песня и танец гулящих девиц. Родион наталкивается на веселую компанию гулящих девиц. Среди них Раскольников замечает импозантного господина.
Он явно душа общества. Девицы вьются вокруг него «Эй ты, в фуражечке, эй! К стайке девиц присоединяется импозантный господин. Он элегантно вьется среди поймавших кураж уличных охотниц «Ох, не просто девушке достаются денежки». Речитатив Сони «Веточка вербная». Появляется Соня в одной рубашке. Палец на руке забинтован. Водка расслабила ее, сняла отпечаток профессии, сделал ребенком, каким она была до того, как получила «желтый билет». Она поет какую-то детскую песенку. Господин S.
Наклоняется к Соне и сладко «мурлычет»… Раскольников видит это и, обращаясь к городовому, просит увести ее, чтобы Господин на ней не надругался, ведь она еще «ребенок». Родион отдает деньги городовому. Господин уходит. Соня в отчаянии обвиняет Раскольникова в том, что тот лишил ее клиента, а, следовательно, и заработка, в то время как дома ее ждут голодные дети — её братья.
Колыбельная матери. Снова Раскольникову слышится голос матери, ее колыбельная, которую она пела ему в детстве «Серый волк скрипит клыком, и мычит коровка…».
В записи этот фрагмент звучит в сокращенной версии. Убийство лошади. Мужик в красной рубахе зазывает народ прокатиться на старой кобыле-кляче. Народ сомневается: «воз-то что хоромы, а лошадь-то что мышь! На площадь вываливается пьяная компания человек мужчин и женщин с гармошками.
Поют больше орут и взвизгивают нестройно, но с энтузиазмом: «Ой ли да ай ли, важна кобыла, да уж десять лет как скакать забыла». Мужик в красной рубахе начинает бить и хлестать лошадь кнутом, чтобы «пошла, уродина! В толпе маленький Родя, ему жалко «бедную лошадку».
Гуляки и пьяные подзуживают: «Эх гули, гули, гули, гули, ай-люли!.. Разудалая сцена заканчивается страшным криком: «Да топором её! Родион и шарманщики. Родион, очнувшись ото сна: «Какой безобразный сон! Неужто же можно вдруг бить по голове, скользить в крови, скользить в крови, о Господи, неужто?! Родион поет созерцательную мелодию шарманки, позже ее подхватывают и повторяют шарманщики.
В записи песня шарманщиков отсутствует. Романс Господина S. На шум, поднятый проститутками, появляется Луиза, их хозяйка. Она разгоняет девиц, нещадно бьет их и отнимает деньги. Соня и клиенты. Раскольников видит Соню. Она только что рассталась с клиентом «Вчера под вечер у вокзала так грустно музыка играла…».
Родион пытается поговорить с Соней, но ее окликает новый клиент. Снова звучит шарманка, Родион подпевает ей. Появляется Соня, клиент расплачивается с ней «Какой был сильный дождь под утро, а туфли высохли как будто… Боже, спасибо тебе! Родион возмущен: «Она на Бога может уповать, когда тут надо!.. В разговорах прогуливающейся мимо публики Раскольников различает слово «топор». Он в замешательстве. В кабаке. Мармеладов сидит за столом в окружении пьяных собутыльников.
Он замечает вошедшего Родиона и обращается к нему. Хор пьяниц ехидно комментирует его слова. Мармеладов хватает Родиона за рукав, как бы ища у него поддержки. Пьяница выдергивает из толпы Соню.
Мармеладов тянется к бутылке, хозяин которой продолжает дразнить его, приближая и отдаляя бутыль и требуя сначала «рассказа про дочку». Пьяницы кричат : Эхма, всё одно — расскажи про дочку! Соня кидается к отцу, защищая его от издевательств. Клиент хватает Соню за руку и уводит.
Раскольников, наблюдавший всю эту сцену в оцепенении, начинает рыться в своем кармане, выворачивая его наружу в поисках монеты. Наконец он находит ее, кидается к трактирщику и, заплатив за шкалик, выливает его в стакан Мармеладова. Появляется скрипач-еврей. Он направляется к Мармеладову, исполняя что-то вроде импровизации, демонстрируя свое «виртуозное» владение инструментом.
Половой заводит «музыкальную машину», в сопровождении которой Мармеладов исповедуется перед собутыльниками, радостно соглашающимися с тем какой он «подлец» и «свинья» «Вот дочь моя Соня…». Появляется жена Мармеладова Катерина Ивановна, она упрекает мужа в пьянстве, в то время как дома сидят голодные дети. Достается от неё и Родиону. Мармеладов видит «божественное видение». Собутыльники поднимают его на смех.
На площадь выходит подвыпившая компания студентов и проституток «На Марию Магдалину прокутил студент полтину…». Пьяница обнаруживает пропажу кошелька и обвиняет в воровстве Соню: «Воровка! Толпа негодует.
Соня пытается оправдаться, дважды призывая Раскольникова подтвердить, что она не воровка. Родион молчит, он ест. Слышится только скрежет оловянной ложки о миску. Толпа продолжает обвинять Соню в воровстве, пока один из студентов не успокаивает пострадавшего: «Да будет тебе со своим кошельком-то.
Сколько там и было-то? Студенты уходят, распевая песню о блуднице, что поверила Господу. В записи последний хор студентов опущен. Ариозо Сони «Черные ночи». Лирическая исповедь героини прерывается репликами недоумевающей толпы «А?
Толпа обсуждает старуху-процентщицу «Кабы энту бабу убить, да кабы бы её деньги забрать у бабы…». В диалоге с шарманщиком обсуждается «арифметическая задачка» на справедливость: «Одну убил, а сотню спас…».
Но одна эта мысль пугает людей. Фантастическая картина вечерних сумерек. В воздухе повисает вопрос Шарманщика: «А ты убил бы? Родион берет топор. Мы слышим монолог главного героя, в котором он бросает вызов, отвечая на вопрос Шарманщика, решает наконец «переступить черту», преодолеть тварную природу человека.
Зритель не видит самого акта убийства и слышит лишь глухой, с долгим эхом, удар: преступление свершилось.
Толпа на сцене с ужасом выдыхает: «Ах! Слава Раскольникову! Труба за сценой возвещает ликующей толпе начало нового мира, явление пророка, спасителя и вождя. Раскольников в экстазе поёт с хором о прекрасном новом мире, который теперь грядет. Родион подходит к толпе как повелитель, принесший счастье. Лишь Шарманщик, в упор подойдя к нему, тихо произносит: «Убивец! Неожиданно толпа повторяет вслед за Шарманщиком в одном ритме : «Ты убивец, ты убивец, ты убивец!
Раскольников с расширенными от ужаса глазами смотрит на Шарманщика. Неожиданно к его ногам падает цветок. Раскольников машинально подбирает его, ищет глазами, кто его кинул. С третьей ступеньки лестницы, приподнявшись над толпой, ему приветственно машет рукой Господин из « увеселительного сада ». В полной тишине он посылает Раскольникову воздушный поцелуй. Монолог Раскольникова. Та же обстановка, та же кровать, что и в начале первого акта. Раскольников поднимается с кровати.
Он ищет оправдания убийству «Герои, полководцы, короли — они ли весь свой век не убивали? Звучит бодрый марш, который сменяют фанфары «Я для вас покой и свет! Шарманщики в стиле городской частушки сообщают о случившемся убийстве старухи. Раскольникова тянет на место преступления, он подходит к лестнице и внезапно вздрагивает: в толпе любопытных он вдруг узнает персонажей своего сна во главе с мужиков в красной рубахе. В руках мужика спеленутый ребенок.
Сыскная метода Порфирия. Следователь Порфирий, изучающий место преступления — квартиру убиенной Старухи-процентщицы, — замечает в толпе любопытных Раскольникова, и с этого момента все свои реплики и действия он адресует Родиону. Неожиданно его игру прерывает появление мужика в красной рубахе — это тот же мужик из безобразного сна. Мужик заявляет, что это он убил Старуху-процентщицу.
Толпа избивает его. Бей его! Толпа набрасывается на Мужика и, приплясывая, колотит его с наслаждением. Мужик с мольбой протягивает пищащий сверток в сторону Порфирия. Тот рассеянно берет его на руки. Городовые с трудом отбивают Мужика у толпы и уволакивают его. Толпа убегает за ними. Родион и Порфирий Улика. Порфирий и Раскольников остаются вдвоем. Внезапно сверток в руках у Порфирия заливается плачем.
Порфирий выглядит жалким и растерянным. Машинально он начинает укачивать ребенка «Серый волк скрипит клыком, и мычит коровка…». Раскольников поражен, это же колыбельная его матери. Он бросается к теперь неподвижно и беззвучно лежащему на земле свертку, начинает разворачивать его и вскрикивает от неожиданности: в его руках вместо младенца оказывается топор.
Раскольников судорожно заворачивает эту страшную улику в пеленки и кидается со свертком в руках к себе в каморку, крича: «Нет, ты доказательств подавай! Речитатив и Ария Родиона «Что со мной?
Из темного угла, куда Родион спрятал топор, доносится жалобный плач младенца. Раскольников бросается на звук и видит всё тот же топор, который стремительно прячет по кровать. Он пролил кровь, чтобы спасти людей, но мрак вокруг него только еще больше сгущается. Родион борется со своей совестью, ему не дает покоя «подлое слово Убивец », он вспоминает о Соне и видит в ней свою единственную надежду вновь увидеть свет.
Притча о Лазаре. Раскольников явился к Соне со странной просьбой: прочитать ему сцену из евангелия о чудесном воскрешении Лазаря. Соня читает евангелие. Комментарий Шарманщиков об убийце и блуднице, вместе склонившимся над вечной книгой, звучащий коротким гимном чудесному воскресению, завершается мелодическим оборотом — музыкальным «автографом» композитора. Раскольников, внимательно и угрюмо слушавший Сонино чтение, вдруг распрямился.
Он поднимает голову, глядя прямо в небо и обращаясь к тому, о чьей силе только что пели Шарманщики: «Было? Ты доказательств подавай! Речитатив Родиона «Не верую! Раскольников, забыв о застывшей в изумлении Соне, выбегает из ее комнатки. Соня опускается на колени перед образом. Ария Сони «Кто он мне? Трепетная душа Сони молится о спасении мятущейся души Раскольникова и в то же время полна сомнений в своих силах и своём праве на такой шаг. Этот номер — один из лирических шедевров композитора.
В кабинете Порфирия. На сцене квартира Порфирия, живущего при полицейском участке. Порфирий сидит за пианино, с увлечением наигрывая какой-то романс и мурлыкая себе под нос его тему.
Когда, сразу вслед за стуком в дверь, в комнату врывается возбужденный Раскольников, Порфирий всей мимикой умоляет его не мешать, потерпеть, в то же время приглашая присесть и насладиться этим прямо-таки плотоядным музицированием. Раскольников, однако, всем своим видом выражает крайнее нетерпение и с места в карьер накидывается на Порфирия с упреками и обвинениями, на которые тот не отвечает, а только умоляюще, с блаженным видом мотает головой в экстазе от собственной игры.
На все слова Раскольникова Порфирий вспоминает о статье Раскольникова, которую прочел, и которая напомнила ему его собственную молодость…. Романс Порфирия. Порфирий сожалеет об ушедшей молодости «Где эта дивная пора? Дверь резко открывается. Входит городовой и без предисловий обращается к Порфирию. Городовой: Ваше благородие, что с мужиком-то делать?
Всё твердит, дескать, он убил Старуху-процентщицу, по умопомрачению…. Порфирий с досады бьет кулаком по пианино, и оно, оказываясь механическим, начинает играть кадриль. Порфирий пытается остановить взбесившийся инструмент, бьет еще раз, но пианино лишь на короткое время меняет программу и снова исполняет кадриль. Порфирий крутится вокруг пианино, пытаясь заставить его замолчать, но тщетно.
Порфирий вдруг оставляет безуспешные попытки остановить музыку и внезапно сам начинает пританцовывать и подпевать, образуя дуэт с Раскольниковым, немало тем удивленным «Мы ведь с вами не детишки, а играем в кошки-мышки». Порфирий не верит признанию мужика и на вопрос Раскольникова, кто же тогда убил, отвечает: «Как кто, батюшка, да вы и убили! Раскольников в ужасе мчится из кабинета Порфирия при этом его преследуют голос Порфирия, его фразы из предшествующих разговоров: «Хе-хе…», «Сюда, сюда, батенька…», «Так вы же и убили…» и т.
Признание Родиона. Родион снова у Сони. Начиная издалека, Раскольников признается Соне в убийстве. Соня в ужасе от того, что Родион, убивая, сделал с самим собой «Как же ты мог? Ты голоден был? Ария Родиона «Меня сжигает вечный пыл». Раскольников открывает Соне свои убеждения и взгляды на убийство и право сильного на преступление. Он не раскаивается в убийстве Старухи-процентщицы, но сожалеет лишь о том, что его собственные угрызения совести скорее всего указывают на то, что и он, Раскольников, лишь «тварь», а никакой не «повелитель» и не «царь».
Однако в оркестре вновь звучит фанфарная «тема гордыни» и Раскольников, вдохновленный примером Лазаря, надеется на воскрешение в нем собственной личности.
Речитатив Сони «Поди, встань на перекрестке». Соня убеждает Родиона, что возродиться к новой жизни можно только через покаяние и искупление. Однако Раскольников не готов идти «донести на себя».
Ариозо Сони «Как можно жить с таким грехом? Соня восклицает: «Как жить с таким грехом…? Дуэт Сони и Родиона. В открывшейся страшной правде герои раскрывают друг другу свои мысли и чувства. Звучит классический «дуэт согласия» — «Боже, даждь нам сил! Теперь они всегда будут вместе. На последних словах Раскольников бежит в глубину комнаты, отдергивает занавеску и замирает. Там, держа руки за спиной, стоит Господин S. Нежданная встреча. На раздраженный вопрос Раскольникова «Вы?!
Что вам здесь надо?.. Вдали раздается пушечный выстрел, возвещающий о наводнении. Двое в черном проносят пустой гроб и прислоняют его к стене дома. Где-то вдали играет духовой оркестр, и они, беседуя, двигаются в сторону этих звуков, приближаясь к ним.
По пути они встречают разнообразную публику, «проплывающую в ритме вальса». Наконец Родион и Господин S. Здесь танцующие пары заканчивают тур вальса. Раскольников обреченно ожидает действий Господина S.
Но тот неожиданно поднимает цветок, брошенный Раскольникову, и вдевает ему в петлицу. В то же время к Раскольникову подскакивает студент и студентка с его брошюрами в руках и просят автографы. Родион механически ставит подпись, и те отбегают, стоят поодаль. Постепенно увлекаясь, он все более усложняет танец, подпевает, насвистывает.
Во всей это клоунаде чувствуется какое-то исступление. Родион и Господин S. Духовой оркестр заканчивает свой номер. Вступает сценический оркестр, и Господин S. Он в шутливой манере предлагает Раскольникову заключить своеобразный союз: «я — губить молодых, вы — старух убивать», ведь убийство, по мнению Господина S.
Раскольников возмущен: он, взяв топор, думал о вечности. А что такое вечность? Кредо Господина S. А что если никакой вечности нет? Он втискивается в гроб и подносит пистолет к виску…. И лишь Раскольников с брошюрой в руках не замечает произошедшего.
Студенты с готовностью подскакивают к нему с такими же книжечками. Раскольников поднимается по лестнице, с которой он спускался в конце первого акта. Родион и Шарманщики. За сценой заиграла шарманка. Звуки ее приближаются. Раскольников оправдывается, что писал о том, что «не каждый вправе убивать». Шарманщики рассказывают новость о самоубийстве какого-то важного Господина. Мать Родиона теряет рассудок. Только комментарии Шарманщиков обращают внимание Раскольникова на Господина S.
Тем временем издали доносится голос Матери Родиона. Она появляется в окружении толпы молодых людей, с любопытством слушающих ее больные бессвязные речи. Мать раздает им брошюры со статьей сына.
Толпа заслоняет гроб. Раскольников, с ужасом слыша эти слова из уст матери, кидается к ней, но толпа студентов с брошюрами преграждает ему путь, требуя автографов. Раскольников не может вырваться из этой тянущей к нему руки толпы. Шарманщики в площадной манере комментируют это событие «Тут в переулке, по соседству, старушка мать сошла с ума…».
Раскольников, потрясенный, застывает на лестнице, у ее основания, там, где задержали его охотники за автографами этого эпизода в записи нет. Вода прибывает. Порывы ветра гонят сор по улицам Санкт-Петербурга, заставляя прохожих двигаться перебежками, прижимаясь друг к другу. Гибель Мармеладова.
Из толпы раздается истошный крик: «Человека задавили! Зеваки и случайные прохожие вокруг комментируют зловещую кровавую сцену «смерти пьяницы». Катерина Ивановна, жена Мармеладова проклинает мужа. Слышится заупокойное пение. Комментарий Шарманщиков и смерть Катерины Ивановны.
